В речевой практике
структурно-семантические типы простых предложений могут быть представлены
распространенной второстепенными членами и нераспространенной разновидностями в
соответствии с коммуникативными задачами и синтаксическими потенциями своих
главных членов. Распространение предложения не затрагивает его принципиального
строения и семантического содержания.
Структурная
схема данного типа простого предложения не меняется также и при контекстуальном
эллипсисе подлежащего или сказуемого. Эллиптическое предложение является лишь
одной из разновидностей его реализации.
На
структуре и типологии простого предложения, как и сложного, не сказывается
также и наличие или отсутствие в его составе обособленных второстепенных членов
предложения, обращения или вводных слов. Статус предложения и его структура не
меняется также от того, что оно включает в себя два или более однородных
подлежащих при одном и том же сказуемом, с которым они все на общих основаниях
непосредственно связаны параллельной связью.
Но
этого нельзя сказать, когда при одном и том же подлежащем представлено два или
более однородных сказуемых, тем более – неоднородных сказуемых (зависимое
сказуемое, синтаксически подчиненное свободному сказуемому, обычно замыкающему
данное предложение). Ибо основным определяющим необходимым структурным
элементом всякого предложения, как это ныне признано, является предикативность,
которая в тюркских языках в глагольных предложениях сводится по существу к сказуемому,
в составе которого
однозначно назван и субъект, т. е. все предикативное ядро предложения. С увеличением числа сказуемого, каждое из которых
может обрастать второстепенными членами, меняется, таким образом, и состав
предикации, а, стало быть, и структура двусоставного предложения, как это
замечено давно; тем более что однородные сказуемые не всегда образуют
стройную цепь простого перечисления, а нередко находятся между собой в
противительно-сопоставительных, пояснительных и т. п. сочинительных отношениях,
усложняющих саму структуру предложения. От этого статус простого предложения не
меняется: независимо от числа и соотношения однородных сказуемых они все
относятся к общему для них одному и тому же подлежащему, составляя вместе с ним
единое предикативное ядро, характерное именно для всего предложения, а не для
его части, как это имеет место в частях сложного предложения, каждая из которых
обладает этим1 свойством, характеризующим, следовательно, отнюдь не
предложение,
а только его часть. Но это вовсе не означает, что с изменением состава
сказуемых при одном и том же подлежащем не меняется типология предложения и что
выделение слитного предложения как особой структурной разновидности
двусоставного предложения лишено основания.
Особое
и значительное место среди предложений с однородными сказуемыми занимает
деепричастное сказуемое на -п, отмеченное еще П. М. Мелиоранским, Н. К. Дмитриевым и др. Такие предложения противопоставлены
монопредикативному двусоставному предложению не только по коммуникативному
содержанию, но и по структуре: если подлежащее в монопредикативном предложении
не обязательно и потому не входит в структурную схему, то с появлением в нем
деепричастного сказуемого на -п слабая связь между его подлежащим и
свободным сказуемым перерастает в сильную, предусмотренную самой структурной
схемой предложения – тем самым его предикативный центр становится полнокровным.
К тому же создается новый соподчиненный предикативный компонент во главе с
формой деепричастия с потенциальной возможностью его распространения на общих
основаниях в соответствии с синтаксическими потенциями самого глагола, имеющего
специальный показатель бинопредикативности. Осложняется и структура и коммуникативное
содержание предложения таким образом, что оно приобретает изоморфизм с
соответствующим структурным типом соединительного сложносочиненного
предложения, отличается от него, собственно, только по составу подлежащего: в
приведенном нами случае одно подлежащее для соподчиненных однородных сказуемых,
а здесь каждое сказуемое имеет свое раздельно выраженное подлежащее: ср., с
одной стороны, Ул кеҫәһенән газета алып,
Иштуғанға һондо (3. Биишева) 'Он вынул газету из своего кармана и
протянул ее Иштугану', с другой – Ҡыш үтеп, яҙ етте (М.
Ғафури) 'Прошла зима, наступило лето'. Здесь в обоих случаях выражена
последовательность действий во времени, находившихся в соединительных
отношениях. Ср. еще: с одной стороны, Ташлыяр һандуғастары
егерме тапҡыр йылы яҡтарға китеп, егерме ҡабат
тыуған, үҫкән яҡтарына әйләнеп
ҡайттылар (Ф. Әсәнов) 'Ташлыярские соловьи двадцать раз
отправлялись в теплые края, двадцать раз возвращались на свою родину', с другой
– Йөрүҙән буйҙарына егерме ҡабат
яҙ килеп, егерме ҡабат боҙҙар китте (Ф.
Әсәнов) 'На долины Юрюзани двадцать раз приходила весна, двадцать
раз трогался на реке лед'. Здесь составные части такого же соединительного
предложения, как в первом случае, централизуют общее для двух однородных
сказуемых подлежащее Ташлыяр һандуғастары, а во втором –
общее для обоих частей сложносочиненного предложения обстоятельство места Йөрүҙән
буйҙарына. Значительно более наглядно и неоспоримо меняется структура
предложения и его коммуникативное содержание при его осложнении зависимым
связанным сказуемым (см. с. 393–406). Причем в этом случае соотношение
соподчиненных зависимого и свободного сказуемого, подчиняющего его,
обнаруживает полный изоморфизм с соотнесением сказуемого придаточной я главной
частей сложноподчиненного предложения. Да и по общей структуре предложение с
зависимой синтаксической развернутой конструкцией во главе с деепричастным и т.
п. связанным сказуемым (1) отличается от соответствующего изоморфного
сложноподчиненного предложения (2) только наличием объединяющего их сказуемые
общим для них подлежащим. Ср., к примеру, следующие случаи.
1.
Зависимое сказуемое выражает ограничительно-временную обусловленность двух
действий: 1) в усложненном простом предложении: Фатиры алдына еткәс, Исмәғилев
туҡтап ҡалды (Ф. Иҫәнғолов) 'Когда
Исмагилов дошел до своей квартиры, он остановился', 2) в сложноподчиненном
предложении: Концерт бөткәс, улар ишек алдына сыҡты (Ф.
Иҫәнғолов) 'Когда закончился концерт, они вышли на улицу';
2.
Зависимое сказуемое выражает причинно-следственные отношения: 1) в усложненном
простом предложении: Нарат бер ни ҙә аңламағас,
ғәжәпләнеп Гөлшатҡа ҡараны (Ф.
Әсәнов) 'Поскольку Нарат ничего не понял,
он с удивлением уставился на Гульшат'; 2) в сложноподчиненном предложении: Һин бармағас, мин
дә барманым (Я. Хамматов) 'Поскольку не ходил ты, не
пошел и я'.
Во
всех этих и сходных случаях сказуемые зависимой конструкции в усложненном
простом предложении и в придаточной части сложноподчиненного предложения и по
структуре, и по своему обстоятельственному значению (причины, способа действия,
следствия и т. д.) и по синтаксическому положению в его отношении к
подчиняющему сказуемому ничем в принципе не отличаются. Оба выделяются на общих
основаниях. Выделяются именно как сказуемое с тем или иным обстоятельственным
значением, а не наоборот — как обстоятельство с полупредикативным назначением.
Сущность
всякого связанного сказуемого зависимой конструкции, осложняющей простое
предложение, заключается в выражении синтаксического соотношения между двумя
глагольными сказуемыми точно на таких же началах, что и между сказуемыми
придаточного и главного предложения в составе гипотаксиса, из которых первое
как бы оно ни было осложнено обстоятельственным значением остается сказуемым
как в рамках придаточного, так и в пределах всего предложения в целом,
сказуемым (а не обстоятельством), хотя и зависимым и информативно
второстепенным, но не устранимым без ущерба структуры данного типа
сложноподчиненного предложения. И пока связанное сказуемое выражает это
соотношение, оно является полноценным глаголом, несущим с собой то или иное
обстоятельственное значение, а не обстоятельством, сохраняющим глагольное
значение, как это принято считать. Это доказывается и действенной неоспоримой
связью подчиненного сказуемого с подлежащим, которую оно неизменно обнаруживает
наравне с подчиняющим сказуемым.
Член
предложения, связанный с подлежащим, если он даже выражает обстоятельственные
отношения и подчинен другому сказуемому, не может быть квалифицирован как
обстоятельство. Соответственно синтаксическую конструкцию, которую он
организует и связывает с простым двусоставным предложением, нельзя считать
обстоятельственным оборотом, обходя молчанием ее ясно выраженную
предикативность. Нельзя хотя бы потому, что зависимая конструкция
рассматриваемого рода изоморфна с соответствующим придаточным предложением. Она
являет собой его аналог. Признавая придаточное предложение как таковое нельзя
отказать его аналогу, обнаруживающему с ним полный изоморфизм, в его
предикативном характере. Ибо для признания придаточного предложения как
такового решающую роль играет в конечном итоге именно предикативность, которой
вне всякого сомнения обладает и его аналог — зависимая конструкция со связанным
сказуемым, осложняющая простое двусоставное предложение.
Организующим
элементом зависимой конструкции рассматриваемого рода является не только
деепричастие и причастие, но и многие производные формы, выступающие в качестве
ее сказуемого. С точки зрения чисто синтаксической при этом первый случай в
принципе не отличается от второго. Поэтому нет нужды в особом выделении так
называемых деепричастных или причастных оборотов.
Основой
организующей компонент – связанное сказуемое зависимых конструкций, выражается
следующими словоформами (служащими формальным выражением их подчинительной
связи с основным сказуемым осложняемого предложения):
1)
деепричастием на -п: Будка эсендә, үҙен
тәхеттә ултырған батша һымаҡ хис итеп, Алламорат
ултыра (Ғ. Дәүләтшин) 'Алламурат сидит в будке,
чувствуя себя как царь на троне';
2)
причастием прошедшего времени в форме местного падежа: Берҙән-бер
көндө иптәштәре менән һунарға
йөрөгәндә, Түҙемғолға урманда
ҡунырға тура килгән (фольк.) 'Однажды во время охоты Тизимгулу с
товарищами пришлось переночевать в лесу';
3)
причастием прошедшего времени с афф. –дай/-дәй: Элеватор
башындағы ҙур электрик лампаһы, йондоҙҙарға
табан ынтылғандай үрҙәрәк яна (С. Агиш) 'Большая электрическая
лампочка, находящаяся над элеватором, горит выше других, как бы стремясь к
звездам';
4)
причастием прошедшего времени с послелогами көйөнсә или
хәлдә: Харис, бер ҡулына ботинкаһын, бер
ҡулына күлдәген тотҡан көйөнсә,
ҡатып ҡалды
(А. Таһиров) 'Харис замер, держа в одной руке
ботинки, в другой рубашку'; Взводный командир беҙҙе, карауатына
ҡырын ятҡан хәлдә, ҡаршыланы (А.
Таһиров) 'Взводный командир встретил нас, полулежа на кровати';
5)
причастием прошедшего времени с послелогом күрә: Беҙ,
иҫкенең эсендә бик оҙаҡ
йәшәгәнгә күрә, башта һәр бер
эшкә хайран ҡалабыҙ (М. Ғафури) 'Так как мы долго
жили по старинке, мы вначале всему удивляемся';
6)
именем действия в форме исходного падежа с послелогом һуң:
Ғәлим, Зөһрәнең заводҡа
йөрөй башлауынан һуң, Сәйфулланың тырышыбыраҡ эшләүен
белә (Н. Мусин) 'Галим знает, что Сайфулла стал
работать старательнее после того, как Зухра начала ходить на завод';
7)
причастием прошедшего времени с послелогом һайын: Днепрға
яҡынлашҡан һайын, ҡарт һалдат
йәшәрә барҙы (Ғ. Әмири) 'По мере приближения к Днепру
старый солдат молодеет'.
8)
причастием -(ы)р/-(е)р
с послелогом өсөн или инфинитивом с
послелогом тип: Дәүләтбай, Дүсмәттең
ҡайҙа икәнен белер өсөн, разведкаға ике
кеше ебәргәйне (Б. Хәсән) 'Давлетбай послал двоих
на разведку, чтобы узнать, где находится Дусмет'; Ҡарттарҙың
ҡайғыһын уртаҡлашырға тип, күп кеше килде (С.
Агиш) 'Много народу пришло, чтобы разделить горе стариков';
9)
деепричастием на -ғас:
Арбалағылар, юлда торған ике кешене күргәс, аттарын
туҡтаттылар (Б. Бикбай) 'Увидев двоих на дороге,
ехавшие на телеге остановили лошадей'.
10)
деепричастием на -ғансы/-гәнсе: Кеше аҡылы
менән бай булғансы, үҙ аҡылың менән
ярлы бул (посл.) 'Чем быть богатым чужим умом, лучше
быть бедным собственным'; Тимер Янһаров, хатты уҡып
бөткәнсе, бер кемгә башын күтәреп ҡараманы (Б,
Бикбай) 'Пока не дочитал письмо до конца, Тимер Янсаров не поднял головы';
11)
деепричастием на -майынса: Сөнәғәт,
Ғөмәр ауылына һуғылмайынса, туп-тура
Ташбатҡанға
юл тотто (Ж. Кейекбаев) 'Не заехав в деревню Гумерово,
Сунагат прямиком направился в Ташбулатово';
12)
причастием на -ған/-гән с
послелогами һымаҡ, кеүек, шикелле,
төҫлө: Ҡуйы йәм-йәшел үлән
араһындағы төрлө сәскәләр,
үҙҙәренең аҡтыҡ көн
йәшәгәнен белеп хушлашырға теләгән
һымаҡ, яланды тулҡынландырып, ел ыңғайына
баштарын сайҡай (Я. Хамматов) 'Словно зная, что живут последние дни
свои и желая проститься, цветы самых различных тонов и оттенков качали
головками в такт порывам ветра';
13)
причастием на –ған/-гән
с афф. –лыҡтан/-лектән: һуғыштан былай ҙа тамам туйған
һалдаттар, илдә лә тыныслыҡ таба
алмағанлыҡтан, сиктән тыш асыуландылар (Х.
Мохтар) 'Солдаты, уставшие от войны, не найдя покоя на родной стороне, были
крайне разгневаны';
14)
редуплицированной формой деепричастия на -а: Даланың үтә
сағыу дәү ҡояшы, юлсылар
өҫтөндә алтын нурҙарын
һибә-һибә, ҡом диңгеҙе эсенә һеңеп юҡ
булды (3. Биишева) 'Ослепляющее степное солнце,
разливая свои лучи на путников, исчезло, провалившись в море песка';
15)
причастием на –ған/-гән
с послелогом өсөн: 1941 йылдың
ноябрендә гестапосылар, Гитлер армияһына ҡорос иретергә
теләмәгән өсөн, Макар Мазайҙы аттылар (Х.
Сафин) 'В ноябре 1941 года гестаповцы расстреляли Макара Мазая, за то, что он
не захотел плавить сталь для армии Гитлера'.
16)
именем действия с послелогом менән: Өйгә ҡайтып,
карауатҡа йығылыу менән музыка, йыр тауышы әле
һаман да һинең ҡолағыңда
яңғырайҙар (Б. Ишемғолов) 'Вернувшись домой, ляжешь
на кровать, а музыка, звучание песен все еще будет звенеть в твоих ушах';
17)
именем действия с аффиксом направительного падежа: Төшкө ашты
ашап бөтөүгә, миңә сығырға
рөхсәт иттеләр (Н. Ҡәрип) 'Когда обед был съеден, мне позволили выйти';
18)
причастием на -ған/-гән в местном падеже, выражающем
действие как условие для совершения другого действия: Биш телде
үҙләштергәндә, беҙ ер шарындағы
халыҡтарҙың, утыҙ проценты менән
һөйләшә, донъялағы баҫып
сығарылған бөтә китап, газета һәм
журналдарҙың һикһән процентын уҡый аласаҡбыҙ (СБ)
'Если освоить пять языков, можно разговаривать с тридцатью процентами людей на
земном шаре, читать восемьдесят процентов всех издаваемых книг, газет и
журналов'.
В
тюркологической литературе иногда смешиваются однородные сказуемые и
разновидность обстоятельственного оборота, организующий компонент которого
выражается деепричастием настоящего времени.
Если
деепричастия обозначают последовательно совершающиеся действия одного субъекта
и не поясняют сказуемое, то в предложении представлены однородные сказуемые.
Например: Григорий Волгин 1905 йыл революцияһында актив
ҡатнашҡанлығы өсөн самодержавиеның ҡаты язалы
төрмәләрен үтеп, Нарын крайында биш йыллыҡ
һөргөн срогын тамамлап, Самарға,
үҙенең туған заводына,ҡайтып урынлашты (Һ. Дәүләтшина)
'За
активное участие в революции 1905 года Григорий Волгин прошел сквозь жестокое
горнило тюрем, отбыл пятилетнюю ссылку в Нарынском крае и, вернувшись в Самару,
устроился на своем родном заводе'.
Переход на ОГЛАВЛЕНИЕ (СИНТАКСИС)